Если бы сегодня Владимира спросили, что именно его тогда так поразило,- то, что Ольга
впервые за эти годы не выбежала его встречать, или то, что взяли его любимую табуретку, - он не
сумел бы ответить. Но тогда... тогда, никто из тех, кто хорошо Владимира знал, не решился бы его
остановить.
